В 1990 году известный режиссер Матин Скорсезе вместе с другими деятелями кино (Вуди Аллен, Стенли Кубрик, Стивен Спилберг и др.) учредил «Фонд Кино«— некоммерческую организацию, целями которой являются сохранение и реставрация кинонаследия, создание образовательных программ и проектов о кинематографе (проект «История кино«). В своем интервью в октябре 2006 года режиссер говорит о важности и взаимосвязи кинематографа и образования.  

О развитии визуальной грамотности

Знаете, моя семья из рабочего класса. Мои отец и мать не были очень образованными людьми. Я думаю, что мы — примерно второе поколение италоамериканцев. И у нас в доме чтение не было традицией. У нас вообще не было книг. Конечно, я читал в школе и в других местах, но … более традиционным было визуальное, то есть я гораздо чаще ходил в кинотеатры.

Также я был болезненным ребенком с очень сильной астмой, поэтому не мог заниматься спортом. И вновь — кинотеатры. И еще церковь. Кинотеатры и церковь. И параллельно с кино развивалось телевидение — 48, 49 годы — настоящий расцвет и лучшие, одни из самых лучших программ на американском телевидении, то есть в истории американского телевидения до настоящего времени (и пятидесятые годы тоже). То есть я смотрел много ТВ-шоу и фильмов по телевизору.

В семьях рабочего класса также не было денег на театры, поэтому театры и живые шоу были закрыты для нас. Поэтому можно сказать, что в то время я развивал в основном визуальную грамотность.

Я не понимал, что именно происходит. Я понимал, что это развитие, что я изучаю нечто, но это какой-то другой вид развития, это рассказ историй — таких, где есть режиссер, сценарист и кинооператор, и они фокусируют ваше внимание, понимаете? Это была съемка под определенным углом, взгляд снизу на вас, специальные линзы разного размера. Я начал понимать, для чего нужны разные линзы — они по-разному интерпретируют историю. Длиннофокусный объектив смешивает все объекты друг с другом и делает их плоскими. Широкоугольный — растягивает всё и не искажает, особенно, если камеры движется. Я узнавал это, наблюдаю за разными картинами, например, Орсона Уэллса и Уильяма Уайлера. Широкоугольные линзы Уайлер использовал особым образом — для очень сильных, спокойных кадров, а Уэллс очень часто оказывалось, использовал их в движущихся кадрах — вы чувствуете реальное движение, вдоль стен — я чувствовал, что камера взлетает, как будто сама история проносится мимо.

Я смотрел эти фильмы снова и снова, и стал понимать, что представляет собой процесс создания фильма, что делает камера, и несмотря на то, что я тогда не знал, кто делает кадры, я начал понимать, что используются определенные средства, инструменты, которые стали частью моего визуального словаря, по типу словарей, которые используются в литературе и языке.

Почему важна визуальная грамотность

Я считаю, что одну вещь необходимо делать обязательно, — это формировать сознание молодых людей с самого раннего возраста таким образом, чтобы они смотрели на все эти картины критически, чтобы они знали, как интерпретировать образы. И это нужно сделать в более серьезной форме, чем просто столкнуть ребенка с компьютером или чтобы он смотрел рекламу по телевизору или что-то такое.

Я считаю, что знать, как идеи и эмоции выражаются в визуальной форме, действительно необходимо. Сейчас этой формой может быть видео, кино, возможно, к счастью, цифровое видео пришло надолго, и это те же правила. И это тот же словарь, та же грамматика, да, да именно грамматика. Грамматика панорамирования влево и вправо, приближение и удаление, движение кадра вниз и вверх, врезка, использование крупного плана в противопоставление среднему. Что такое средний план? Что такое крупный план? Все эти вещи и то, как их использовать, и разные виды освещения, и как вы используете все это для передачи эмоционального и психологического состояния зрителям.

И я думаю, что мы должны начать учить молодых людей пользоваться всем этим, это очень мощные инструменты, ведь мы знаем, что кино, картина могут быть крайне сильными — они могут использоваться не только в хороших целях, но и в плохих.

Посмотрите на вторую мировую войну и на кино, которое делали в Германии. Посмотрите на великого режиссера Лени Рифеншталь. На её «Триумф воли», на то, как эта действительно необыкновенная способность к созданию фильмов помогла сформировать политику третьего рейка, и конечно, мы знаем, к чему это привело. То есть кинематограф — это очень мощный инструмент. Образы очень сильны. И я должен сказать, что мы обязаны начать передавать эту мысль молодым — что это такое и как этим пользоваться или, по крайней мере, понимать и толковать это.

Образование и кинематограф

Я считаю хорошим то, что молодые люди пытаются выразить себя, берут камеру и идут на улицу. Так они учатся ставить кадр и понимать, что должны переводить на язык зрителей то, что хотят выразить. И как направлять внимание зрителей в определенную, нужную вам точку, эмоциональную, психологическую точку, в которую вы хотите привести их. Они должны будут прийти к таким решениям.

Главное, чему нужно научиться любому создателю кино, — это рассказывать историю, и я имею в виду не просто историю, типа парень встретил девушку, парень потерял девушку и потому вернул девушку. Нет, я имею в виду историю, которую можно назвать историей, это может быть дождь, который хлещет по листьям дерева. Это должна быть ваша настоящая история. Но как? С чего начать, куда ставить камеру? И потом пусть они видят, что получается.

Я знаю, что любопытство есть у всех детей и молодых людей. Они могут попробовать одно и другое и сказать: «Нет, это не мое», и двигаться дальше. Но может быть один или два, кто действительно поймет: «Если я поставлю камеру под этим листом и увижу эту каплю на нем. И если я подожду и поймаю час восхода солнца, когда оно заблестит в это капле…». Кто знает? Может быть, не кинооператор, а великий художник, но мы увидим, что он учится. Он будет учиться в процессе.

И в то же время, уважение к искусству кино, язык кино, историю нужно преподавать и визуальную грамотность, потому что есть и другие, кто не сумеет этого сделать. Есть те, кто не может позволить себе купить камеру или что-то подобное. Мы — откуда я родом — не могли купить 8 миллиметровую камеру и ничего такого. Я рисовал рисунки. Я представлял, что они движутся и рисовал.

О насилии в кино

Знаете, насилие — это очень емкое понятие. Это слово, вместившее так много. Оно зависит от мира, который вы описываете. От аудитории, на которую вы нацелены. И есть еще одна тема — это ваша ответственность за историю и за мир, который вы изображаете, и если вы собираетесь основываться на реальных историях, скажем, мир, из которого пришел я, где, конечно, были трудолюбивые люди, уважающие семейные ценности, кроме того был полон организованной преступности, и я видел много насилия там, где рос. Я просто видел его. Оно было частью меня.

Когда пришло мое время делать картины, я знал, что это не будут фильмы для детей. Это было до… это было время рейтингов, но еще до кабельного телевидения. Я знал, что мои фильмы никогда не будут показывать по телевизору, а если и будут, то после серьезной редакции, — такой, что их будет не понять, и меня это не могло не волновать, — я не хотел, чтобы их показывали вечером после шестичасовых новостей и чтобы мои дети смотрели их.

Насилие, которое я показываю в своих фильмах, как говорят люди, самокритично. «Когда вы творите насилие, то вам кажется это нормальным, но со стороны вы будете видеть критику». Если говорить о насилии в моих картинах, то оно невеселое. Оно неприятное, и сейчас я заканчиваю фильм, работаю над ним прямо сейчас, и он очень жестокий. И он ничуть не веселый. В историях, которые я рассказываю, вы пожинаете то, что посеете, и я не знаю другого способа показать это. Это то, что касается очень опасной стороны жизни, адреналина у молодых людей в крови, который можно выплеснуть многими разными способами, и возбуждение — будь то секс или насилие, или еще что-то, в нем может крыться опасность, о которой должен знать каждый. Это часть человеческой природы, особенно в молодом возрасте, и это может вести по неверной дороге. И всякое может случиться.

Мир, из которого я пришел, мир, который я знаю, и его стороны, грани, должен вам сказать, много раз принимали вид, соответствующий своему внутреннему содержанию. Это мир… это условия, в которые помещен человек. Это условия и они трагичны и это окружение, через которое мы проходим как биологический вид, может погубить нас, если мы не будем ничему учиться. Я делаю это не для того, чтобы людям это просто понравилось, понимаете? А если они получают удовольствие, если ловят себя на том, что получают удовольствие, то видят и то, что герои отвечают за это. Видят, что герои получают то, что заслуживают, в «Славных парнях», например, в «Бешеном быке» или в «Отступниках», который я только что закончил.

О будущем образования и кино

Я думаю, что нужно выделить время в учебных планах для кинематографа. Я не говорю, что это должно быть что-то фиксированное, какой-то урок, не думаю — это ключевой момент — что это должно быть, например, двухчасовое или трехчасовое занятие в неделю, на котором они просто сидят и весело смотрят кино. Нет. Это скорее учебный опыт. И это не должно быть так, что все достают блокноты и сидят, записывают, что они увидели в кино и не видят самого фильма. Это должно быть формированием навыка наблюдений, и развитием восприятия, чтобы ученики смотрели фильм с разных сторон, задавали вопросы, указывали на разные идеи, взгляды, предлагали что-то свое. Нужно учить видеть сердцем, думать об истории, рассказанной визуальными средствами, размышлять и относиться к этому серьезно.

Многое можно узнать даже из плохого фильма, и поэтому это так важно, думаю, потому что так много в современном мире представлено в визуальной форме и даже на подсознательном уровне для молодых людей, что может быть опасно, и дети должны знать, что это очень и очень сильный инструмент.

 

Источник: www.edutopia.org